Но не световой. Светового дня не хватило. По большому счёту на полновесный рабочий день нужно ехать только к бесермянам.
Первый родник на нашем пути - в ста метрах от дороги близ деревеньки Сюрзяне Красногорского р-на родник с историей: испьёшь водицы, омоешь лицо, посидишь в беседке и омолодишься лет на двадцать.
Мы девушек предупредили, что, мол, не более одного раза умываться. Иначе паспорту соответствовать не сможете, и домой не пустят, не признают. Послушались, а втихаря дважды лицо ополоснули. Родник сей, петляя, убежит к Чепце. За соседним холмом просторы склонами в Кильмезь. Там Малягурт, прямая дорога Як-Бодья – Красногорское.
Миновали райцентр, деревня Клабуки, что одной улицей без асфальта. Справа – бассейн Чепцы, слева – Кильмезь.
И такое соревнование продлится до следующего Юкаменского района. Где, наконец, Кильмезь отступит, отдаст все приоритеты Чепце.
И Лекма, главная водная артерия Юкаменского района, полной грудью воздаст своими мощными родниками по крутому берегу.
Параллельно Лекме река Убыть, что нам встретилась в Красногорье, пройдёт по восточной части Юкаменского района и уже в Глазовском в Удмуртских Ключах порадует не меньшим по мощности родником.
Нам же предстоит Тылыс, где часовенка среди вековых елей спрятана надёжно в умиротворении, и купель со святой водой семейных заступников Петра и Февронии.
Качели на лугу взмывают ввысь, детством наполняют нашу память. И каша с дымком и чаем ароматным с местным смородиновым листом подтвердят красоту и природную силу Тылыса.
Потому река Лекма следующим родником «Дар Земли» в Татарских Ключах» как само собой разумеющееся продолжение.
Село Юкаменское
Елена Викторовна настолько завладела нашим вниманием, столь красочно поведала, показывая в краеведческом музее комнату за комнатой, что мы забыли о времени.
Музей, самоё старинное здание, с лестницами и высокими потолками. С вагонкой столетней по фасаду, прибитой шпиглями – кованными четырёхгранными гвоздями. И фундаментом из церковного кирпича на известковом растворе, где изоляционным слоем служит до сих пор береста. Мы восторгались плотниками-умельцами и сегодняшними людьми, кто решил: «Здание сохранить!»
33 родника Тылыса
Тылыс, семейная деревянная площадка, купель и часовня, освященные в честь православных святых покровителей семьи Петра и Февронии. Удивительное место! 33 родника текут с горы! Достойно того, чтобы приехать сюда на целый день и вдумчиво неторопливо погулять, подумать о своем.
Желающие окунулись, набрали святую воду. Здесь же неподалеку от ворот устроили обед.
Заехали еще в одно место, на правом берегу реки Лекма, где находится уникальный родник «Дары Земли». Уникальность его заключается в том, что его дебит составляет 50-60 литров/сек! Это не родник, это целый пруд! В воде плещутся гуси и утки. Домашние, вечером их хозяева зовут по домам особым, только им понятным, звуком.
Деревянный минарет указывает путь к роднику, глинистый склон в тропах животных. Внизу сразу река! Пятьдесят литров в секунду выдаёт «нагора» сей родник. Место рядом с родником знаковое для деревни. Все местные праздники на том лугу – «Сабантуй» в первую очередь.
Мы омолодились в роднике Сюрзяне, мы испили воды в Тылысе, мы внимали «Дар Земли». Дня не хватит родники постичь. И это радует.
Впереди Шамардан! Ключевая точка нашей поездки.
Бесермяне. Удмуртские неудмурты! Язык, близкий к удмуртскому, с большим количеством тюркских слов. Мононациональные деревни с фамилиями Сабрековы (Абрек – один корень! – Кавказ, мусульмане) или Караваевы (классически русскоязычная фамилия).
Нас ждали! Для нас готовились! В национальных костюмах, в натуральных, не новодел. Нам искренне радовались, без прикрас.
Ирина Анатольевна, поклонившись, повела, рассказывая. Историю «Лампачей» сравнив с конфетами-леденцами, каждого участника ансамбля поимённо, с их неповторимым голосом при исполнении крезь. Это мы услышим.
Пришло на ум: нельзя сравнивать Шамардан и Бураново. Сравнение предполагает первенство кого-либо. И «Бурановские Бабушки» и «Лампачей» - это разная история, разные корни, но не впереди друг друга. Удмуртия, территория между Вяткой и Камой – вот что одно, что объединяет!
В музее Шамардана нам позволили не только трогать реликвии. А история обряда, рассказанная нам, повергла в шок:
«Определился жених с невестой, заслал сватов. Невеста сидит скромная, потупив взгляд, лицо и плечи закрыты, подобие паранджи, не разглядишь. Ладошку, молча, избраннику протягивает. Мол, угадай, твоя ли невеста пред тобой. Если в семье невесты есть незамужняя старшая сестра, в девках засидевшись, то родители её-то и спрячут за «паранджой». Ошибётся жених и признает ладонь старшенькой - всё! Так тому и быть! Со старшей под венец и пойдёт!» И, вообще, воровали невест! Принято исстари. Как на Кавказе.
Вот ещё история современная, на границе языкового барьера созданная:
«Невестка-удмуртка приехала в гости к родителям мужа бесермянам. Те, желая угостить, предлагают выпить кисло-молочный продукт «ёлпод» (возможно, ошибаюсь в орфографии). Невестка переводит для себя буквально – «молоко-нога» и в ужасе: «Нет!» А всего-то бесермяне хотели угостить …кефиром. Простоквашей по-местному».
Внизу в холле распевы. Бесермянский крезь. Это не песни как таковые, и слов здесь не напишешь. Это многоголосье корнями уходит в древность. Поют на свадьбах, похоронах, крестинах и застольях. Импровизация на уровне шестого чувства, на подсознании. Весь напев подчиняется ритму, начинается и заканчивается порой неожиданно, здесь нет рифмы, нет сюжета. И ударение, в основном, на первый слог. В удмуртском же языке – на последний.
Удивляют и притягивают незыблемые правила жизни бесермян, их традиционная одежда.
На первом месте - уважение к старшим и почитание своего рода - «Человек, забывший свои корни – потерянный человек».
Отношение к замужним женщинам: вышла замуж – лицо своё нужно прикрыть, нельзя его никому показывать, кроме мужа. Для этого специальная шапочка - «сюлык» («щулык») - с кисточками, закрывающими лицо.
Не совсем паранджа, но для удмуртов не характерно. Открытые части рук и шеи тоже «под запретом», одежда соответствующая – глухая, под подбородок.
Использование монет в наряде сродни удмуртскому, но есть отличия.
Головной убор расшивается нитями, в том числе золотыми. Поверх крепятся крупные серебряные монеты, чуть ниже мелкие и, наконец, вниз, к подбородку опускается поясок также с рядом монет.
Сей головной убор невысокий, внешне напоминает шапочку и называется «такья».
По-разному украшали монетами плечи и грудь. Бесермяне из монет создавали подобие ленты, идущей через плечо. Грудь такая мониста почти не закрывала.
Золотые нити и яркая роспись одежды – общее направление в костюмах бесермян. Удмурты, не в обиду, использовали более скромные расцветки.
Ещё интересные моменты, свойственные именно бесермянам. Невест крали! Фильм «Кавказская пленница» - один в один. Вот вам и удмурты!
С другой стороны, девушки могли быть инициаторами в знакомстве. Они втайне от всех шили расписной карман-сумочку «янчик». Наполняли его «вкусностями» - сушёными репой, калегой и лесными ягодами.
И на вечеринке, опять же втайне, передавали янчик своему избраннику. Если янчик принимался, то вывешивался на поясе – для всех особый знак. Сейчас уже девушка ждала «ответного хода», вплоть до сватов.
Село Пышкет
День не закончился. Мы хорошей дорогой, иногда поднимая пыль, идём на Пышкет, завершая юкаменскую кругосветку. Ощущение, словно посреди горного хребта, справа и слева тянутся поля-луга-леса. Безграничность времени и пространства.
Надежда Борисовна дождалась, про дуб поведала.
Молодые дубочки показала, руками местных школьников посаженные. Кусты ореха лесного в парке встретили, и орехи всё ещё висят, их белки не нашли. Белкам кедровые орешки по душе. Сосен кедровых аллея целая, вперемешку с липами и лиственницами, и белка тут как тут, с ветки на ветку прыгает, за нами наблюдает.
Про лесной орех не зря упомянул. Не свойственно для Юкаменского района ореху произрастать. Да и дуб затерялся среди «северян». А смотри же, растут и плодоносят!
Иоанно-Предтеченская церковь. Тридцать лет всего-то отслужила. На кирпичах читаешь знаки, мастера выдавливали. Сейчас известковым раствором заполненные, о себе напоминают. На своде роспись просматривается, при фотографировании явно крылья ангела и лики святых.
На штукатурке вдоль окна рисунок вязью исполнен, слегка пылью прикрыт. Насквозь продуваема, но атмосфера внутри неповторима, совершенно не зябко. Благоговейно.
Из Пышкетского музея две важные новости для меня лично.
Девушки были инициаторы в знакомстве! Они втайне дарили своему избраннику «янчик» - сшитый и расписанный накладной карман с угощением – сушёной пареной репой (подобие сушёного абрикоса) и сушёными же лесными ягодами. Если «янчик» принимался, он вывешивался на поясе, и уже девушка ждала продолжения – вплоть до сватов.
И следующее. Пышкет в своём этимологическом происхождении обязан конопле. «Пыш» по-удмуртски – конопля. Конопля для удмурта и верёвка, и ткань, и конопляное масло. При встрече, желая удостовериться в хорошем настроении и здравии, удмурты спрашивали: «Посеял ли ты коноплю?» Ответ: «Да», значит всё у тебя хорошо, ты здоров и настроение прекрасное.
В Ижевск мы приехали в двенадцатом часу ночи. Коноплю мы не сеяли, но настроение прекрасное!
Сентябрь, 2016 г.
Автор: А.А. Кондратьев
Фото: Влад Кумачев, Светлана Иванова
